Каким будет завтра Китай?

Новости Русской Испании 12 октября 2016

В то время как взгляды всего мира прикованы к лондонской трагедии, которая вызывает опасения, что 'Аль-Каида' вновь активизировалась, в Китае происходят события, быть может, внешне не такие сенсационные, но имеющие решающее значение для нашего ближайшего будущего. Ведь экономический рост Китая в 2005 году вновь составит более 10%, и это только за счет экспорта. Пекин и Шанхай, в отличие от большинства городов старушки-Европы не предаются меланхолии. Старику Китаю не на что жаловаться, и безрассудные люди, вопреки всем правилам просто обобщая его нынешние показатели, уже сейчас возвещают нам о появлении к концу этого десятилетия новой сверхдержавы.На самом деле торжествовать еще рано. Уже дают о себе знать немалые трудности - от резкого падения рождаемости до отставания крупных инфраструктур, ухудшения состояния окружающей среды, слишком быстрого роста городов и проблем образования и здравоохранения в деревнях, население которых редеет и лишается наиболее динамичных групп, что идет на пользу экономике городского типа.К этим структурным трудностям следует добавить еще и возможность возникновения одного или нескольких конъюнктурных кризисов. Такие кризисы могли бы быть вызваны одновременно возведением новых протекционистских барьеров, стремительным падением доллара, следствием чего стало бы обесценивание выраженных в долларах запасов китайских банков, или очень быстрым ростом цен на энергоносители вкупе с инфляционными последствиями политики систематического приобретения китайским Центральным банком американских казначейских билетов. Уже сами по себе эти явления были бы достаточно тревожны, независимо от непрекращающихся в стране конфликтов на самом высоком уровне.В этих конфликтах уже нет ничего анекдотического. Вот-вот прекратится действие консенсуса, пусть и непрочного, который Дэн Сяопину удавалось поддерживать с момента прихода к власти в 1978 году и вплоть до заката своего правления в 1995 году. Старому революционному руководителю удалось создать спаянный антитимаоизмом блок из тоскующих по советскому альянсу старых специалистов по плановому хозяйству, профессиональных военных, очарованных американской технологией, до которой было рукой подать, и связанных с капиталистической диаспорой на периферии просвещенных технократов, приветствующих установление рыночной экономики.Эта коалиция вот-вот исчезнет, и не под тяжестью постоянных неудач, а, наоборот, под воздействием шока, вызванного все более очевидными ее успехами. На самом деле нынешнее китайское процветание истолковывается двояко:- Китайский государственный капитализм скоро будет в состоянии отбросить швартовы, связывающие его с европейскими, американскими и японскими партнерами, и пуститься в самостоятельное плавание вместе с изменившими структуру альянсами.- Сам успех китайского развития, создавая все более значительные обменные потоки, что позволяет Китаю противостоять трудностям, которые создает для него неожиданно пришедшее процветание, узаконивает процесс глобализации.Как всегда в серьезных исторических столкновениях мнений, вопреки эмпирической очевидности, оппозиции людей и политических группировок предшествует оппозиция концептуальная. Больше того, уже возникает феномен, совершенно противоположный всему тому, что создал после 1978 года Дэн Сяопин. Антимаоистская коалиция выглядела относительно неоднородной, и все-таки ей удавалось действовать без помех, потому что патриотизм поколения 1949 года был настолько силен, что существовала только одна идея - как можно скорей вытащить Китай из той трясины, в которую его погрузил Мао во время культурной революции.А сейчас, наоборот, люди, сделавшие примерно одинаковую карьеру, готовы бесповоротно противостоять друг другу, несмотря на то, что они были отобраны предыдущим поколением по одним и тем же критериям и что их основные воззрения сложились в один и тот же период, в конце 80-х годов, когда они отказались от демократии, за которую выступали студенты на площади Тяньаньмынь, и не дали угаснуть плановой, в советском духе экономике, которую по-прежнему проповедовали такие руководители как Ли Пен. Еще более удивительно то, что всем известное соперничество между нынешним президентом Ху Цзиньтао и взлелеянным его предшественником Цзянь Цземинем (Jiang Zemin) дофином, отвечающим за госбезопасность Цзэн Цинхуном (Zen Zinghong), как и ожидалось, развивается, но при этом их позиции удивительнейшим образом в корне изменились.Подобно Фабиусу (Fabius) во Франции, Ху Цзиньтао, едва став президентом Китая, поспешил забыть о либеральном воспитании, которое он получил в университете и в комсомоле под руководством своего бывшего шефа, демократа из демократов Ху Яобана (Hu Yaobang). Мы становимся свидетелями того, как президент, давным-давно выбранный Дэн Сяопином, реабилитирует любые формы авторитаризма, как партийного, так и государственного. Рука президента прекрасно различима в решительно набирающей силу полемике с Тайванем, во всплеске недостойных, умело подготовленных выступлений против Японии, а также в активном, вызывающем тревогу возврате Китая в Пакистан, где Пекин, похоже, стремится помешать сближению Исламабада и Дели.Но еще более парадоксально то, что Цзэн, являющийся как-никак сыном одного из высокопоставленных полицейских, любимца Мао Цзэдуна, упрямо отстаивает добрые отношения с Японией и выступает за поддержку плодотворного сотрудничества с Соединенными Штатами. Несмотря на кагэбистскую суровость, он постепенно становится самым верным союзником группы реформаторов, по-прежнему сосредоточившихся вокруг премьер-министра Вэнь Цзябао (Wen Jiaobao), о котором всему Китаю известно, что он симпатизировал движению, приведшему в 1989 году студентов на площадь Тяньаньмынь, по крайней мере, в самом его начале.Столкновение между этими двумя прямо противоположными концепциями неизбежно, но его окончательные последствия сыграют решающую роль. Лагерь реформаторов отстаивает свой подход к решению проблемы Тайваня, свое желание сотрудничать с Индией, свою чуть ли не симпатию к новой Японии и свой прагматизм по отношению к США.Еще немного, и вратарю в лице пока еще премьер-министра Вэня уже не удастся в прыжке спасти ворота от мячей китайского Фабиуса, и Поднебесная империя вдруг качнется в сторону активного антиглобализма, который окажется менее болтливым и более кровавым, чем лепет наших последователей Жозе Бове (Jose Bove) и тех, кто активно выступает против Европейской Конституции.Александр Адлер ("Le Figaro", Франция)